Yan Ray: Не бойтесь инвестировать в моду

Стареть Аян Мейрамгазин начал в 21 год. По крайней мере, он это почувствовал после года работы в нефтегазовой компании и понял: «Надо бежать из этой страны, чтобы найти себя». После поисков собственного «я» Аян стал fashion-фотографом Yan Ray, главой модельного агентства EAT Models, партнером и арт-директором Mercedes-Benz Fashion Week Almaty, создал линию одежды Lanthane57

Где Yan Ray искал себя, как нашел в себе фотографа, каким образом смог закрепиться на рынке Казахстана и каким видит роль государства в развитии fashion-индустрии. Об этом он рассказал Forbes.kz.

F: Аян, в 2007 вы окончили КИМЭП, получили диплом маркетолога, сразу же начали работать в нефтегазовой компании. Это ж мечта миллионов! А вы всё бросили и уехали в Шанхай. Почему?

- Не отношу себя к тем миллионам: не могу в офисе работать с бумажками, видеть одних и тех же людей с утра до вечера, заниматься одним и тем же делом. Через год работы я понял, что начал стареть, начал чувствовать, что у меня нет никаких интересов. У некоторых людей вбито в программу: рождение, школа, универ, жена, два ребенка, работа. Это закладывает семья, нация в целом. У европейцев другая «прошивка»: дети в 18 лет уходят из дома, становятся самостоятельными. У нас же до последнего с родителями живут, навсегда остаются детьми. Я чувствовал, что моя «прошивка» не соответствует нашей ментальности. Когда человек не находится в гармонии с самим собой, он должен понять, чем хочет заниматься в жизни. Я решил продлить свое безудержное детство, продлить безделье, убежать из этой  страны, чтобы понять, кто я, - и уехал в Шанхай.

F: Там что произошло?

- Я просто жил, тусовался, учил китайский. Так получилось, что вокруг меня оказались люди, которые занимаются модой, и я потихоньку стал вливаться в эту индустрию. Вся обстановка была мне по душе, мне нравилось, что я просыпаюсь и иду завтракать с модными чуваками и девушками, которые жили в Милане, в Париже. Жизнь становилась ярче, интереснее, вкуснее. Фотография стала сама по себе привлекательна. Я визуал, мне надо, чтобы передо мной всегда была красивая картинка. Но снимать бутылочки-баночки - это не для меня. Я люблю, когда в кадре есть люди, для меня очень важен характер, передача настроения, духа.

«Мне никогда не нравилась обычная женская красота»

F: Почему после Китая вернулись в Казахстан? Ведь опять-таки мечта миллионов – уехать из этой страны и не возвращаться.

- Это было и моей мечтой. Но у меня давно нет юношеского максимализма. Я осознаю, что мне ближе местный менталитет, я пониманию людей с полуслова, знаю, как они могут реагировать. Там это намного сложнее: нужно адаптироваться, намного дольше прокладывать себе путь к успеху.

F: Получается, выбрали легкий путь?

- Наоборот, ведь сложнее делать что-то там, где этого нет, а в Казахстане нет fashion-фотографии. Сложнее бороться со стереотипами, сложнее делать снимки, которые шокируют людей, из-за которых тебя оскорбляют во всех соцсетях. А попробуйте здесь найти хороших моделей, хорошую одежду, хорошего визажиста и парикмахера. Я выкручиваюсь за счет того, что не слезаю с них. Я не говорю визажисту: «Делай, что хочешь». Я сижу рядом с ним, когда красят модель, делаю замечания: «Так не надо, сделай так».

F: Неужели и с моделями проблемы? Ведь тысячи девчонок идут в этот бизнес.

- Мне никогда не нравилась обычная женская красота. Ведь у нас каких любят? Чтобы была с лицом хуторяночки, чтобы с большой грудью, с большой попой. Мне же нравится характер, взгляд, эмоции. Модель может быть красива до безумия, но глаза пустые-пустые. Это не моё. Поэтому я в 2012 создал агентство EAT Models, стал искать людей с нестандартными лицами. Сейчас у меня в каталоге более 300 моделей.

«Фотография – это то, что ты чувствуешь»

F: Расскажите, что вы делали в 2009 после возвращения из Шанхая?

- У меня появилась цель - учиться за границей. Я выбрал London College of Fashion. Для обучения на отделении фотографии мне нужно было $20 тыс. Чтобы их заработать, я вновь устроился в нефтегазовую компанию, а через год уехал в Великобританию.

F: Как удалось поступить? Портфолио показывали?

- Они же только собирались обучать меня фотографии, поэтому портфолио не требовали. Они отличаются от нас тем, что им важно не то, сдал ты математику на «пять» или нет, им важно понять, насколько сильно твоё желание сдать математику на «пять», им важны искры в глазах. А я как раз был человеком с горящими глазами, и меня приняли.

Там вся система построена на самостоятельном обучении. Раз в неделю у меня была пара – и всё. Остальное время мы делали проекты. Ставят перед нами задачу: найти 10 рыбаков и сделать их портреты. При этом на фотографиях не должно быть снастей-удочек, но, глядя на фото, зритель должен понять: это рыбак. Мы находили в городе обычных ребят и с помощью элементов одежды, макияжа делали из них рыбаков.

Это не давало мне технических знаний, хотя здесь и знать особо ничего не надо. В фотографии нет правил, нет канонов. Фотография – это то, что ты чувствуешь. А эмоция не может быть правильной или неправильной. Вспомните Ван Гога. Ведь дело не в том, какими мазками он краску наносил, главное - какие эмоции он передавал. У нас же фотографы хотят обучаться так: какой фотоаппарат купить, на какую кнопку нажать, чтобы получилось классно. Это просто «рубилово бабла».

«У меня всегда есть своё видение, этим я и отличаюсь»

F: Что было после Лондона?

- За $5 тыс. я купил минимальное количество техники, нужной для работы, начал делать фотосессии для дизайнеров: снимал их коллекции. Сначала брал за фотосессию $1500, сейчас беру $3 тыс. Студия раньше у меня была в обычном офисе, потом мы переехали в ТЦ «Алмалы», где занимаем площадь в 120 кв.м, здесь же находится агентство EAT Models. На ремонт я потратил около $20 тыс., $10 тыс. на оборудование, за $20 тыс. купил фотоаппарат Hasselblad. За год с небольшим мы смогли увеличить обороты студии примерно с 500 тыс. до 4–5 млн тенге.

F: То есть модельеры с легкостью согласились с вами работать?

- Я думал, что приеду и меня разорвут на куски, будут каждые 5 секунд заказы делать. Но этого не произошло. Я год сидел в Казахстане и был абсолютно не востребован. Я собирал людей, искал одежду, сам шил и снимал, снимал, снимал. И, естественно, тусовался, знакомился с дизайнерами, журналистами – так потихоньку начал становиться известным. Первая моя коммерческая съемка была у Salta (дизайнер Салтанат Баймухамедова. - F).

F: Вы привносите что-то своё, снимая коллекции, или делаете так, как скажут?

- Конечно, у меня всегда есть своё видение, этим я и отличаюсь. Иначе я получал бы $500 просто за техническое исполнение.

F: Так в чём ваша фишка?

- Это словами не передаётся. Вот дизайнер может придумать джинсы, кофту и майку, но он не видит, как это можно сочетать. Нужно, чтобы кто-то посмотрел со стороны, раскрыл потенциал. Это делает стилист. Модельер в итоге может офигеть от того, что его розовое пальто надели вместе с голубыми джинсами, и лук выглядит круто. На фотосессиях происходит то же самое: я встреваю, если понимаю, что сейчас нужно сделать что-то, чтобы коллекция выглядела круче. Если мне нравится, я молчу и кайфую.

F: Сами одежду создаёте?

- Нет, у меня были деньги, я решил их вложить в собственную марку одежды, и дизайнеры создали Lanthane57 – коллекцию для уверенных модных девушек. Пока мы сделали одну коллекцию, которая обошлась в 500 тыс. тенге, продали мы её за 2 млн тенге.

«Государство должно вкладывать в fashion-индустрию»

F: Есть ли в Казахстане fashion-индустрия?

- У нас в этой сфере работает человек 500, но каждый двигается сам по себе. Это не создаёт индустрию, индустрию создаёт единство. Вот собрались бы все, пошли к министру культуры и сказали: «Вы хотите, чтобы Казахстан стал популярным? Тогда вкладывайте в нас, дайте нам возможность привозить сюда известных журналистов, блогеров, фотографов, моделей – и пусть о нас говорит весь мир». У нас нет такого: «Я фотограф, ты фотограф, давай что-то вместе делать».

F: Наверное, боятся потерять себя в таком сотрудничестве?

- Но ведь у каждого уникальный вкус: не может быть двух Yan Ray или двух Salta. Если ты уверен в своей фишке, тебя выберет твой клиент, другого выберет его клиент, когда вы коллаборируете, между вами нет конкуренции. Наоборот, это выгодно вам и государству. В том же Шанхае каждую пятницу-субботу дизайнеры, фотографы вместе бухают. А у нас даже не бухают вместе. Хотя совместная работа, по сути, начинается с совместных возлияний: сидел в баре, познакомился с кем-то, утром созвонились, решили что-нибудь замутить.

F: От государства какой помощи вы ждёте?

- Израиль платит организаторам Mercedes-Benz Fashion Week $500 тыс., чтобы они могли провести показ местных дизайнеров на шикарном уровне, чтобы приехали известные журналисты и блогеры со всего мира. Что происходит в результате? Дизайнеров Израиля начинают узнавать по всему миру. Мы же сами ищем коммерческих спонсоров для проведения Mercedes-Benz Fashion Week Almaty.

Понимаете, какой механизм начинает работать. Если мне завтра скажут, что государство вкладывает полмиллиона долларов, чтобы меня увидели блогеры из Парижа, я подниму свою попу и сделаю лучше, чем делал вчера, чтобы не ударить в грязь лицом в патриотическом плане, сделаю на том уровне, что Париж скажет: «Wow!». Если французы говорят «Wow!», значит, мою одежду начинают покупать здесь, во Франции, в Италии, в Америке. Когда я стану глобальным, у меня будет больше денег, я смогу больше платить моделям, визажистам и так далее. Эти деньги будут оставаться в стране, потому что мы их будем тратить в наших же ресторанах и магазинах. В результате все счастливы: я начинаю больше зарабатывать, Казахстан начинают узнавать во всем мире. Не надо бояться инвестировать в моду: вложи полмиллиона, и он за два дня отобьется.

«Если ты отличаешься от других, то всегда будешь востребованным»

F: Есть фотографы, которые считают, что их время закончилось с появлением первых «мыльниц», когда каждый стал заниматься этим ремеслом. Вы с этим согласны?

- Абсолютно не согласен! Если ты профессионал, если веришь в то, что делаешь, если не занимаешься просто рубиловом денег, если отличаешься от других, то всегда будешь востребованным. Можно быть сантехником и делать свою работу талантливо, как никто другой, тогда ни один человек, ни одна машина, которая сама вкручивает унитазы, не будет тебе конкурентом.

Аяжан Жаксыбай, основатель и креативный директор казахстанского бренда AIKA ALEMI, вместе с Yan Ray создавала каталог коллекции для коллекции White Plenty весна-лето 2014. Аяжан выступила арт-директором, Аян – фотографом. Forbes.kz попросил её рассказать, каким ей запомнился в работе Мейрамгазин.

- Мне понравилось, что он чётко знает место фотографа в творческой группе и не перетягивает одеяло на себя. Наоборот, он обрадовался, что ему не надо придумывать концепт и кто-то займётся арт-дирекшном. Когда я изложила свою концепцию и видение инопланетного происхождения коллекции, Аян гибко подошёл к её исполнению. Он предложил уникальную локацию для съёмки - недостроенный фонтан. Там были битумные поверхности, которые по контрасту оттенили нашу «белую роскошь» в какой-то действительно нереальной, космической манере! Когда я корректировала отдельные моменты, он был открыт к обсуждению и, в отличие от многих фотохудожников, не вёл себя так: мол, я здесь главный, всё знаю сам. Он присушивался ко мне, показывал мне композицию, свет, вместе мы решали, как моделям вести себя в кадре, как показать наши ребристые лоскутные и стёганые текстуры, складки и шлейфы платьев. Мы вместе искали решения. Это был диалог, и в итоге вместе мы сделали то, что не смог бы сделать каждый по отдельности. Моё изначальное видение обогатилось, обросло интересными нюансами. Конечно же, было удобно, что моделей мы взяли из его модельного агентства. И, зная концепцию съёмки, он предложил девушек, кто подходил по фактуре и смог сыграть в кадре то, что надо, - вспомнила Аяжан Жаксыбай.

 

forbes.kz